Сегодня, 29 марта, руководителю "Радуги" исполнился 61 год. Валерий Евстигнеев - о себе и своем деле.

У меня здоровые дети. Я счастливый человек и не знаю этой горечи. 

Я сломал спину на школьных соревнованиях по мотоспорту. Безуспешно таскали по больницам, пока не удалось попасть к Валентину Ивановичу Дикулю. Он меня принял со служебного входа перед цирковым представлением на Ленинских горах. И по его методике я восстановился! Комплекс из 118 упражнений, почти все на весу. В армию я пришел качком, отслужил, а кто-то с моими документами отдыхал. Шея была шире скул! Да, я с этой проблемой и живу, сейчас побаливает – но потому, что халявщик, мало занимаюсь.

Я пришел в благотворительность из бизнеса. Конечно, потерял хорошие доходы. Семь лет не получал ни копейки от «Радуги». Первые годы платил зарплаты сотрудникам со сделок, которые приносили прибыль, – зерно продавал, например.

Дома идею создания «Радуги» поначалу восприняли болезненно. Думали даже, что я попал в секту.

Родители мне с детства говорили: «Человеку нужно помочь? Помогай – и не твоё дело, как он оказался в этой ситуации».

В 2004 году я хотел поехать с семьей в Таиланд, уже путевка была. Но образовалась накладка: в это же время приехали зарубежные гости с гуманитарной помощью для наших подопечных. Потом вечером увидел по телевизору новостной сюжет о страшном цунами в Таиланде. Показывали разрушенными те самые места, в которых мы уже были и куда планировали поехать в этот раз. Как было сказано в Библии: «Спасешься ты и семья твоя». В тот момент я окончательно понял, что «Радуга» – это не только мое эго и мои капризы. 

Я могу любому доказать, что помощь «Радуги» больным детям, все многомиллионные сборы, хоспис – это не наша работа. Нам помогает кто-то свыше, мы – только исполнители.

Мы не просим у людей деньги. Мы только рассказываем о тех случаях, с которыми столкнулись наши подопечные. И люди помогают.

«Радуга» – это большая часть моей жизни. Недавно сын пересматривал семейные фотографии. Нашел мою – молодой, волосы темные, кучерявые. «Папа, ты что, гонишь? Это был ты?»

С момента создания «Радуги» выросло целое поколение. Есть бывшие школьники, которым мы помогали, – они выросли, отучились в вузах и стали нашими волонтерами.

Я был активным пионером, комсоргом, и мне казалось, что со смертью комсомола мы теряем очень серьезный, нужный человеческий ресурс.

В семье умирает тяжелобольной ребенок, наш подопечный. Нам удается сохранить семью, в этой семье рождаются новые дети. А родители этих детей приходят к нам и просят, чтобы мы стали крестными. Говоришь: ну что вы, мол, мы же чужие люди... А тебе в ответ: «В тот момент, когда мой ребенок умирал, ближе вас не было никого».

Добро липнет к добру. Или тянется – как вам больше нравится. Но это факт!

Я как-то вернулся из Европы в Омск и сказал сотрудникам: «Будем строить хоспис европейского формата». Нас в «Радуге» тогда семь человек было.

Люди боятся слова «хоспис». Оно в обычном понимании значит «смерть». А мы пытаемся донести, что хоспис «Дом радужного детства» – это про жизнь! Это возможность жить и радоваться – и ребенку, и его матери.

Меня окружают потрясающие люди.