Собака воет на улице. Стадо коров шляется по дороге, выискивает свежую траву. Гусь бродит, гогочет во все горло.

Пасторальная деревенская тишина. Вот только магазин ближайший у черта на рогах. И больница местная — одни стены да спиртовой раствор с зеленкой. Чтобы получить реальную помощь — ехать до Омска несколько десятков километров… Если и добирается досюда цивилизация, то весьма редко и ненадолго.

Семья Абдыльмановых большая и дружная. Старшие все уже в городе — строят сами свою судьбу. В деревенском доме остались мать с отцом и младшая Жасмин тринадцати лет. И едва ли девочка когда-то покинет это пристанище. С рождения ей была уготована тяжелая доля — тяжелые роды, после которых и мать, и ребенок попали в реанимацию. Жасмин не дышала, а организм мамы был измучен кесаревым сечением.

Спустя время врачи ставят страшный диагноз — микроцефалия, детский церебральный паралич в тяжелой форме, эпилепсия. Все надежды в одночасье перечеркнулись.

Спустя 13 лет своей жизни Жасмин не ходит, не говорит и почти не двигается. Ее сознание витает в пустоте. Едва ли она знает и кто такие мама с папой.

От врачей извечное — помочь не в силах. А во время комиссий — сплошное неуважение и снисхождение. Который год уже семья остается без гарантированных государством подгузников. Попросту не привозят. А самим покупать — уйдет уйма денег, не останется ничего на еду и лекарства. Приходится как-то выкручиваться. Выкручиваться-выкручитьвася-выкручитьвася…

У отца постоянно болит спина — былая травма напоминает о себе. У матери недавно была операция — тяжести противопоказаны тоже. Но без них никуда. Жасмин уже 13 лет, девочка почти совершеннолетняя. Высокая и тяжелая. Постоянно на руках у родителей.

По индивидуальной программе реабилитации Жасмин выписывали коляску. Вот только самую дешевую и совершенно не приспособленную под нужды ребенка с инвалидностью. В ней было попросту больно сидеть…

Благотворительный центр «Радуга» начинает сбор на специализированную коляску с комнатной и прогулочной рамой для Жасмин Абдыльмановой. Если равнодушны врачи и власти, то хотя бы нам с вами — обычным людям нельзя быть в стороне, когда где-то страдает ребенок.