«Раньше Кирилл настолько боялся боли, что однажды сказал: «Я не хочу ходить!». Но сейчас понимает цель каждой операции, которую ему делают. А дома старательно выполняет упражнения. Всеми успехами спешит поделиться, кричит: «Мама, смотри, как я могу!», — рассказывает Олеся.

Её сын родился недоношенным. Тогда женщине сказали, что вероятно он не сможет видеть, слышать или говорить. «Хорошо помню, как после этих слов сидела с крокодильими слезами, меня трясло как от лихорадки». Но в итоге, у Кирилла появились проблемы с опорно-двигательным аппаратом: искривления стоп, рук и подвывих тазобедренного сустава.

Врачи всегда говорят, что операции — это план Б, поэтому сначала ребёнок посещал реабилитации, бассейн, массаж и всевозможные терапии. Но они не принесли желаемого эффекта.   

3 года подряд Кирилл ложился под нож хирурга: ему исправляли подвывих тазобедренного сустава, делали мышечно-сухожильную пластику, устанавливали титановую пластину и делали коррекцию стоп спицами, которые недавно убрали.

После этого мальчик заново учится ходить, с опорой на стены и мебель. Пока это даётся ему с трудом: правая нога всё ещё заваливается на ребро, а большой палец левой ноги ушёл под другие, из-за чего остальные оттопыриваются и напрягаются. Из-за неправильной походки у Кирилла появилось искривление позвоночника и сутулость.

Верхняя часть тела у мальчика развита больше, чем ноги. Кирилл даже продемонстрировал нам, как может стоять на руках, но спастика в них никуда не делась.

«Раньше я называла его левую руку «лапой динозавра». Когда он сидел за столом и ел, поднимал и держал её, скрюченную, а пользовался правой. Всё время напоминаю, что работать должны обе руки, чтобы развивались».

Недавно Кирилл пошёл в общеобразовательную школу. Ему хотелось смены обстановки и общения с детьми, однако контакты пока не налаживаются. Одноклассники мальчика учатся на 2-м этаже, а он на 1-м. Загвоздка в том, что школа не оборудована ни лифтом, ни пандусами. Олеся предполагает, что они появятся там после ремонта. Но больше всего мама надеется, что после реабилитации сын сможет подниматься сам.

«Я не хочу, чтобы мой сын сидел в коляске. Хочу, чтобы он жил на ногах, а не на колёсах».

Близкие очень переживают из-за того, что у Кирилла нет друзей ни в школе, ни за её пределами. «Как-то мы вышли во двор, на качелях покачаться. К нам подошёл мальчик. Мы спросили: «С нами будешь?». Он охотно согласился и разобщался с Кириллом. Мне стало так радостно на душе. Я предложила им обменяться телефонами, но у сына с собой не было, поэтому Ваня взял у него номер. К сожалению, мы его больше не видели. Кирилл каждый день ищет Ваню глазами и спрашивает: «Мама, как думаешь, он сегодня придёт?». Сын так его ждёт, потому что обычно дети относятся к нему с осторожностью. Кирилл объясняет: «У меня ножки болят, потому что я болею ДЦП», и ещё добавляет, что он не заразный. Жизнь как будто проходит мимо него, он как сторонний наблюдатель. Пока мальчики бегают, прыгают, сын одиноко сидит в уголке. Дочке 11 лет, она девочка, у неё другие интересы, подружки. Соня тоже играет с братом, но иногда ей надоедают его увлечения», — рассказывает Олеся.

Заболевание отнимает у мальчика детство, возможности и доступные нам с вами радости жизни. Кирилл разговорчив и легко идёт на контакт. Он поворачивается к миру с распростёртыми объятиями, а он даёт ему пощёчину. Давайте поможем мальчику пойти, найти друзей и социализироваться. Даже на реабилитации мальчик может найти себе близких по духу людей!